Краснозвучны имена Златоустья. Город златых уст. В честь святого Иоанна, за красноречие нареченного Златоустом.
Иваном звали пробойного промышленника Мосолова, который попытал счастье в железоделании под горой Косотур. Дабы расположить святого своего покровителя-тезку, заложил он во имя его храм, и стал поселок называться Златоустовским заводом. Высятся над Златоустьем хребты громкоименные, раскатистые - Косотур, Уреньга, Нургуш, Юрма, Таганай. А под ними ласкают слух переливчатые речки - Аи, Гесьма, Куса, Киалим. Память о старинных насельниках Златоустья - недавних башкирах и тех, кому до них в века седые была эта горная сумять родиной, да не судьба была здесь остаться.
Немцы в отличие от русских своих сотоварищей по железному делу, что до смерти работают, до полусмерти пьют, принесли сюда с далекой родины умение работать и отдыхать, а для отдыха облюбовали запрудье, где и в самое ветробуйство тишь да благодать, где боры ласкают глаз вечной зеленью весны. Клинковский отклик Клигенталя звучит в названии немецкой зоны отдыха, отголоском имени их родины. Они из Золингеля и Клигенталя прибыли поднимать в Златоустье клинковое дело, в котором были великие искусники как по выделке, так и по украшению. И они стоят у истоков знаменитого на весь мир златоусте веко го холодного оружия, самобытной гравюры на стали.
Клинковые кузнецы Вольферцы (отец и сын) Данила и Карл, мастера по точке и полировке клинков. Мастера закалки Карл Эберт и Франц Кирхорд. Эфесные мастера Эрих Шмиц и Андрей Кунц. И конечно, мастера вытравки и позолоты (гравюра на стали) отец и сын Вильгельм-Николай и Людвиг Шаффы. Они-то и зачинали славу златоустевских оружейников.
Уже через несколько лет большая час!ь клинков выделывалась русскими мастерами. Одним из условий контракта с немецкими оружейниками, едва ли не главным являлось обучение русских учеников. Они оказались достойными учителей, быстро обрели навыки в ковке клинков, изготовлении эфесов и ножен, украшении оружия, а некоторые превзошли по мастерству учителей. Перечислять таковых долго, назовем хотя бы учеников Николая Шаффа -двух Иванов, Бушуева и Бояршинова.
Иван Бушуев был славен уже при жизни. К его славе много прибавил уральский Гомер Павел Бажов. Златоустовский самородок увековечен в его сказе как Иванко-Крылатко. Воздав должное мастерству, сказитель, увы, принизил его учителей в "Сказах о немцах". Но лучше бы в газетах-однодневках злословил так сказитель во время войны, а не в вечном слове сказа. Нет в том справедливости.
Следует сказать, во все времена на Урале с производством тесно переплеталось искусство. Декоративно-прикладное с промышленным уклоном получило здесь не только широкое развитие, но и достигло мировых высот. Златоустовская гравюра по стали, каслинское художественное литье из чугуна, изделия екатеринбургских камнерезов и гранильщиков. В каждом их этих уникальных художественных промыслов приняли заметное участие немецкие мастера и художники. Бесспорно, каслинское искусство и самобытно, и традиции у него свои, но нельзя умалчивать о его корнях. В прошлом веке большинство работ отливалось в Каслях по моделям скульпторов с немецкими фамилиями. Назовем Петра Карловича Клодта, известного в основном по своим "коням" на Аничковом мосту. Его животные - отдельная глава каслинской школы. Назовем А.Л.Обера и Н.И.Либериха. Николай и Роберт Бах работали непосредственно на заводе, делая его "русским", то есть, создавали модели народного жанра: "Драка ястреба с филином" Николая Баха; портреты Тургенева, Достоевского, Л.Толстого, Чайковского, созданные Робертом Бахом. Братья всю творческую жизнь связали с Каслями. Николай завещал супруге похоронить его здесь. И на местном кладбище сохранился монолит - гранитная глыба на его могиле. Академик Николай Бах по праву считается руководителем каслинской школы художественного литья.