Заговор как манипуляционная коммуникативная стратегия

В данном исследовании сделана попытка посмотреть на древнейшие магические «инструменты» - заговоры - с точки зрения коммуникативных технологий. Определим некоторые концептуальные положения. Заговор - это коммуникативное пространство, имеющее сущностные составляющие: предназначение (заговор выполняет функцию манипуляции человеческим созна­нием); предметно-вещественное содержание (выражено в назначении загово­ра, в его типе); текстовое выражение (представлено текстовыми единицами).

С точки зрения коммуникации, по классификации Г. Почепцова [2, с. 330-339], заговоры - это перфомансная коммуникация (имеющая риту­альный характер). Как в любом акте коммуникации, главным в заговоре выступает слово, которое обладает собственной энергетикой, сверхсмыслом.

Заговор - это не приказ и не просьба, он обращён неизвестно к кому. Однако в этой туманности скрыт глубокий смысл - знахарь представляет часть потустороннего мира, и речь его мистична. Всё это создаёт зыбкую атмосферу колдовства и тайны. Коммуникативная стратегия заговора со­стоит в том, чтобы творящий заговор ощутил себя причастным сверхъесте­ственному миру, внушил это другим, включая неземные силы, и помог че­ловеку. Неопределенность адресата заговора иногда совершенно очевидна: колдующий обращается к разным, в том числе «несовместимым», высшим силам, например, к христианским заступникам (к Господу Богу всемогу­щему, пресвятой пречистой Деве Марии и Троице святой единой, и всем святым тайнам) и одновременно (вопреки запретам официального христи­анства) - к «малым высшим» силам, вера в которых сохранялась с языче­ской поры - к заре-зарянице, солнцу красному, светлому князю-месяцу, матери-сырой земле, ветру буйному; к ворону и одновременно к заговаривае­мой крови: «Ворон, не крань, а ты, кровь, не кань; к стреле: О стрела, стой, не иди до меня...; наконец, в некоторых случаях, - обращения вообще нет: С гуся вода, а с тебя худоба!» [1].

У заговора - вполне земные «слушатели». Это «заказчик» заговора и он же (или другое существо - например, ребенок, которого мать несет к знахарке, чтоб вылечить от испуга) - «объект» заговора. Однако заговор вовсе не рассчитан на осмысленное восприятие таким «слушателем»: зна­харка шепчет не больному, а над ним. Поэтому, чем таинственнее слово, тем больше оно влечёт слушающего.

Наконец, у заговора, как у всякой ритуальной коммуникации, имеет­ся еще один адресат - это сам колдующий. Этот момент и связанный с ним психотерапевтический эффект обусловлены в заговоре самой ситуацией словесной магии: колдующий убеждается сам и/или убеждает других в своих способностях медиума и таким образом показывает свою ценность для людей, свою власть над людьми и миром.

Одна из коммуникативных сверхзадач заговорных текстов (и прежде всего их зачинов) состоит в том, чтобы создать при помощи слова таинственную, заведомо нереалистическую, тревожную и странную, как предрас­светный туман, атмосферу колдовства. Творящий заговор всегда один, обычно - в «нечистое» и по-своему «редкое» время (восход или заход солнца, появление луны, полнолуние, самая короткая ночь, равноденствие, стык старого и нового года - все это «точечное», а не длящееся время), часто - вдали от жилья и селенья; иногда - в чудесном одеянии: не­бом покроюсь, зорею подпояшусь, звездами отыцусь; речь колдующего невнятна, язык - темен.

Общая коммуникативная стратегия заговора, направленная на созда­ние атмосферы колдовской таинственности, определяет не только языковое, но и физическое (артикуляционно-акустическое) своеобразие заговора. Заго­воры нередко произносились шепотом. Иногда действенность заговора свя­зывают с его особым произнесением - быстрым шепотом и на одном дыха­нии: «если кинешь - не поможет». Судя по сохранившимся древнейшим об­разцам заговоров, ранние заговорные тексты обладали ритмической орга­низацией. По-видимому, они пелись или произносились нараспев.

Заговорный язык, как правило, содержит в себе непонятные слова или неясные обороты. «На кыяньской горе, на Трыяньской траве стоиць яблыня; Сас муж, а царица Хавра, унимай своих слуг». «Непрозрачные» обороты обычны также в заговорных концовках (в восточнославянской заговорной традиции их называли заключкой или закрепкой, а также ключ, замок). На­пример, «моим словам ключ и замок». Из «заключек» в заговорах самое частое - это древнееврейский по истокам библеизм «Аминь!» (истинно, так оно и есть; да будет так): «Слово мое крепко. Ключ, замок. Во веки веков. Аминь. Аминь встречается и в начале заговорной формулы: Аминь, аминь, рассыпься!» [1].

В психолингвистике каждый звук ассоциативно сопоставим с цветом (по А. П. Журавлеву) [3, с. 727]. Подсчитав количество соответствующих гласных звуков в заговорах, мы пришли к выводу: почти все тексты заго­воров «окрашены» в красно-сине-белые цвета. И. Рожновым проведено интересное исследование по поводу восприятием цветов россиянами. Опи­раясь на исторические сведения, он мотивировал, что утверждённый Пет­ром I бело-сине-красный российский флаг более соответствует российско­му духу. Белый символизирует чистоту, присутствует в национальных одеждах и орнаментах. Красный, связанный корнями со словами «краси­вый, прекрасный, истинно народный цвет. Синий тоже имел большое рас­пространение в Древней Руси. Это цвет неба. Архетипы влияют на созна­ние, формируют стереотипы восприятия цветов в России. Значит, в загово­рах запрограммированы цветовые ассоциации, которые привлекательны для русского человека.

В заговорах используются приемы метафоризации. В когнитивной лингвистике метафора рассматривается как способ выдвижения гипотез, т. к. она позволяет разрушать стереотипные связи (и на уровне слова, и на уровне элементов самосознания) - формируется новый уровень воспри­ятия действительности. В теории НЛП метафора - вариант рефрейминга - изменение стереотипов, сценариев, инвариант фрейма. Таким образом, ме­тафора в коммуникативных технологиях часто используется для изменения когнитивной структуры субъекта. В заговоре происходит то же самое. Ме­тафора, то есть соединение несоединимого, образность - требуют разгад­ки. Человек не знает, о чем идет речь, что значат образы, но они притяга­тельны. «Двенадцать ангелов снимите. Замкните замками Елецкими.»

В заговорных текстах используются многократные повторы, а повторяемость - это часть речевого воздействия. Один из самых важных приё­мов в приворотах - это нарастание, усиление, градация: «чтобы скучал, горевал, света бела не видел, не мог жить и часу быть без меня». Известно, что при сознательном коммуникативном воздействии, когда происходит манипулирование сознанием, используется повторяемость, ритмичность и парадоксальность высказывания. При этом утрачивается смысл сказанного или приобретается новый смысл. Всё это имеет прямое отношение к заго­ворам. Точно также, как и использование архетипических символических образов, - животных, растений, людей, образов народных верований и де­монологии (домовой, покойник, черт сатана); персонажи христианских за­ступников (Христос, Богородица). Все они ориентируют человека нате по­требности, которые определяют смысл его жизни: успех, сила, здоровье, любовь, удача. Всё это позволяет сделать неожиданный вывод: древние за­говоры это реликты действенных способов манипулирования человече­ским сознанием. В них соединено всё: цвет, звук, слово и действие. Веро­ятно, эти приёмы (сознательно или бессознательно) стали частью совре­менных технологий.

Заговоры - это часть русской культуры, русского фольклора, а зна­чит, архетип коммуникативного поведения, который воздействует особым образом на сознание русского человека. В древних заговорах есть приёмы речевого воздействия, которые используются в современных коммуникативных технологиях. В отличие от пиар-приёмов в рекламных слоганах, созданных по западным образцам, они исконны, веками воздействовали на сознание русского человека, выдержали проверку временем и являются ча­стью языковой картины мира русского человека.

Нами проанализировано 28 заговоров разного назначения, с точки зрения коммуникации (заговор как коммуникативная стратегия). Мы при­шли к выводам, что приемы манипулирования сознанием в текстах загово­ров и пиар-приемы рекламных текстов во многом совпадают. В заговорах используются: обращение к авторитету (Бог, высшие силы, потусторонние существа); обращение лично к человеку (раб божий, обращение по имени); метафоризация, создающая эффект тайны, неясности; расширение семан­тического ассоциативного поля словесных форм; окказиональные образо­вания эмотивного характера (плита-плитущая); многократные повторы (3-7-21 количество повторений); ритмизация (начиная с просодических единиц и заканчивая синонимическими и антонимическими единицами, ко­торые в многократном повторении создают «убаюкивающий» эффект (по В. Налимову) [4, с. 41]); использование явления дипластии, сутью кото­рого является попытка задуматься над бессмысленным (тайна, неясность, абсурд) [4, с. 41-42]; использование ключевых слов, символов (которые час­то графически выделяются как заглавные), использование коннотативно-оказиональной лексики; использование элементов суггестивной фоносемантики (цветность текста, использование суггестивного потенциала звуков и звукосочетаний - сонорных, свистящих, шипящих); сочетание аудиального, визуального и кинестетического каналов восприятия при сообщении текста (ритуальные действия).

Таким образом, можно утверждать, что заговор - это своеобразное коммуникативное пространство; тип манипуляционной коммуникативной стратегии, для утверждения которой используются многочисленные прие­мы речевого воздействия в суггестивном тексте.

1. Архив заговоров [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.belmagi.ru/azag
2. Почепцов, Г. Г. Теория коммуникации / Г. Г. Почепцов. - М.: Рефл-бук; Киев: Ваклер, 2003. - 651 с.
3. Психология и психоанализ рекламы / под ред. Д. Я. Райгородского. - М.: Бахрах-М, 2001. - 750 с.
4. Черепанова, И. Дом Колдуньи. Язык творческого Бессознательного / И. Чере­панова. - М.: Профит-Стайл, 2007. - 397 с.

Источник: Пятые Лазаревские чтения: «Лики традиционной культуры»: материалы междунар. науч. конф. Челябинск, 25–26 февр. 2011 г.: в 2 ч. / Челяб. гос. акад. культуры и искусств; ред. проф. Н. Г. Апухтина. –Челябинск, 2011. – Ч. II. – 350 с.

Автор: Омельченко Е. В.