В середине мая 1946 г. более двух десятков инженерно-технических работников Челябинского цинкового завода по одному, без какой-либо огласки, приглашались на беседу в обком партии, где в течение нескольких часов каждый из них заполнял по три экземпляра подробнейшей 16-ти страничной анкеты. При этом не сообщалось о цели столь необычной процедуры, налагался строгий запрет говорить кому-либо о самом факте вызова в обком партии, и уж тем более о заполнении анкеты.
Никто не знал тогда, что большинство будущих атомщиков попали в поле зрения обкома по предложению начальника химической лаборатории завода Б. В. Громова. Незадолго до этого (в 37 лет!) он защитил докторскую диссертацию, в которой обобщил опыт своей научно-исследовательской работы на Челябинском цинковом заводе в годы Великой Отечественной войны. Затем последовали длительные командировки в Москву, и, наконец, приказом директора завода от 24 августа 1946 г. Б. В. Громов освобождается от должности начальника лаборатории, оставаясь в штате завода. Почти незамеченным прошел в коллективе приказ от 18 сентября об освобождении от работы и направлении в распоряжение обкома ВКП(б) для работы в атомной промышленности первой группы специалистов: начальника отдела технического контроля О. С. Рыбаковой, заместителя главного инженера С. Н. Вьюшкина, мастера кадмиевого цеха В. И. Потапова и упоминавшейся выше В. И. Кузнецовой. Далее