В конце ноября 1917 года я приехал в Челябинск. Тревожное было время. Вокруг Челябинска начали формироваться контрреволюционные казачьи части под командованием атамана Дутова.
Началось формирование красной гвардии. Для охраны Челябинска был создан красногвардейский мусуль-манский батальон. Я вступил в этот батальон и был избран председателем его комитета
С В.К.Блюхером я встретился при следующих обстоятельствах. Будучи в ревкоме по делам батальона я встретил командующего единого штаба В.К.Садлуцкого, с которым служил в старой армии. Он представил меня Блюхеру. Тут же был решен вопрос о переводе меня в ревком. В.К.Блюхер уже был в то время председателем ревкома.
Тогда мы получили две автомашины, которые должны были попасть в Екатеринбург, но почему-то оказались в Челябинске. Блюхер, предложил мне принять эти машины. На одной из них я стал его возить. Так я связал свою жизнь с Василием Константиновичем Блюхером. Жил я с ним в доме купца Степанова, мы часто ходили вместе в баню, и я видел его старые раны.
Впоследствии они открылись, и мне пришлось везти его в больницу, дежурить около его постели.
Беспокойная натура не давала ему лечиться. Он все время пытался уйти из больницы, охрана насильно удерживала его. Его добровольно охраняли рабочие завода "Столь и Ко". Врачи категорически запрещали ему выписываться. Он все-таки вышел из больницы раньше положенного.
Время было тяжелое. Разведчики Дутова проникали в Челябинск, в воинские части, мутили старых солдат. Я неоднократно возил Блюхера и Соломона Елькина в Красные казармы. Они уговаривали солдат...
Был я с Блюхером и на Оренбургском фронте. Положение там сложилось трудное. Было видно, что нам не удержать своих позиций, и Блюхер дал приказ отступать. Помню, как он вызвал к себе одного машиниста и попросил его хоть немного задержать наступление белых, то есть пустить на их эшелоны паровоз. Так было и сделано. И долго еще мы слышали за собой взрывы и пожар...
Однажды я повез Блюхера на телеграф, который находился где-то за городом. Надо было видеть лицо Блюхера, когда он вышел из аппаратной, неся ленту разговора с Москвой. "Я сейчас говорил с товарищем Лениным". Вскоре после этого разговора в Оренбурге состоялся митинг, где Василий Константинович объявил, что он с отрядами братьев Кашириных отправляется на соединение с частями Красной Армии. Так начался знаменитый поход по тылам белых.